Георгий Константинов является одним из старейших анархистов Европы. Он родился в 1933 году в Болгарии в селении Горная Джумая (Болгария). Будучи 19 лет от роду, 3 марта 1953 года он взорвал памятник Сталину в Софии. Через два дня после этого из Москвы пришло известие о смерти Сталина. Вероятно, это спасло Константинова от смертного приговора. Он был осужден на двадцать лет тюрьмы, из которых отбыл десять, освободившись по амнистии после половины срока. В 1973 году через Югославию Георгий Константинов бежал во Францию, где и проживал до 1991 года. Возвратившись на родину, вступил в Федерацию Анархистов Болгарии. Георгий Константинов журналист и автор многих материалов газеты Федерации «Свободная мысль». Интервью с ним было опубликовано в одном из номеров «Свободной мысли».

«Свободная Мысль» (далее — СМ): Что вы называете Революционной организацией?

Георгий Константинов (далее — ГК): В четвертой части прошлого интервью я сказал:
«Каждый член революционной организации должен строго выполнять добровольно взятые на себя задачи и обязательства по революционной пропаганде, агитации, организационной деятельности или участию в запланированных прямых действиях. Систематическое или немотивированное отрицание этого приводит к прекращению членства с сопутствующими последствиями.
Такая организация может быть эффективной только при действии нелегально, не замыкаясь в рамках одной страны.
Я анархист-бакунист, поэтому позвольте напомнить, что важная часть теории и практики социальной революции Бакунина посвящена идее революционной организации. В ней также излагаются условия членства Бакунина в «Национальном братстве». Должно быть ясно, что такое революционная организация и каковы требования для ее членов, но если потребуется дополнительное разъяснение, мы можем добавить еще 20 принципов программы, сформулированных в «Революционном катехизисе».
Конечно, мы можем вносить изменения в соответствии с тем временем, которое прошло < с момента выхода этих документов — прим.ред.>, изменениями местных и международных условий и опытом в настоящее время, но не отказываться от основных идей и целей нашей революционной организации. Другое — будет обманом и изменой.

СМ: Есть ли у нас примеры таких организаций в истории анархического движения?

ГК: Есть — это FAI времен революции в Испании 1930-ых годов и махновщина.

СМ: Можем ли мы сказать, что ФАКБ (Федерация Анархо-Коммунистов Болгарии) или СББЧ — были революционными организациями?

ГК: ФАКБ в 1920-е годы — да! СББЧ — нет! И это было основной причиной конфликтов с Хаджиевым <одна из важных фигур болгарского анархизма XX века — прим.ред> и его последователями.

СМ: Какова может быть долгосрочная программа революционной организации?

ГК: Реализация программы социальной революции.

СМ: Какова должна быть краткосрочная программа революционной организации, действующей на территории Болгарии?

ГК: Работать над укреплением революционной организации и создавать ее как часть Международного революционного братства.

СМ: Какова должна быть его структура для обеспечения ее выживания и функционирования? Каким людям нужна революционная организация?

ГК: Эти два вопроса имеют свой ответ в условиях, принципах и идеях Бакунина, которые я цитировал в начале.

СМ: Как вы думаете, есть ли такие условия, чтобы такие люди могли найти нас в ближайшие годы?

ГК: Я не пророк, но если это случиться снова, как это случалось много раз в нашей истории, мы не должны ждать, пока внешние обстоятельства вовлекут нас в круговорот событий.

СМ: Почему нет современных «повстанцев», чтобы осуществлять революционную деятельность?

ГК: Потому что у нас нет революционной ситуации. Все современные «повстанцы» сейчас работают на себя, другие — находятся в системе, работают под ее покровительством для себя и для своих. Они организованы в большую группу, называемую государством и солидарны друг с другом, независимо от того находятся ли они у власти, в государстве или в бизнесе.

СМ: Какая работа революционной организации была бы самой важной на современном историческом этапе?

ГК: Кажется, что слов недостаточно, и нужны разные способы действия. Возможно, потребуется проанализировать и определить текущий исторический момент, что является сложной и трудоемкой задачей.
В противном случае революционная организация, которая заслуживает свое имя, должна во всех ситуациях защищать, участвовать, организовывать и действовать в направлении социальной революции. Пропаганда должна быть направлена ​​на ознакомление с анархизмом тех, кто подходит и желает посвятить себя протестной деятельности, то есть агитировать более активных мужчин и женщин среди низших классов и организовывать их с целью расширения организации. Само собой разумеется, что пропагандистов / организаторов нужно готовить коллективно и индивидуально для своей работы.
Когда эта задача решена, вопрос о революционных действиях поднимается перед организацией. Последний охватывает весь спектр прямых действий — от забастовки, демонстрации протеста и других «актов мира», до саботажа, экспроприации и, как вывод, социальной революции.
Все задуманные прямые действия должны учитывать их восприятие массовым сознание, влияние на него. Это требование предполагает, что запланированные акции должны учитывать момент, настроения и готовность участвовать в различных прямых действиях, по крайней мере, вслед за массами, и судить о плюсах и минусах по результатам.
Что касается более острых форм революционной деятельности, мы должны знать, что это оружие, которое используется только при наличии революционной ситуации или в гражданской войне.
Если массы пассивны в ответ на политические события, которые по идее должны вывести их из состояния апатии, морального похмелья, подчиненного послушания, то придется ждать. В ожидании этого момента мы должны работать и убеждать отдельных людей, объясняя им, что их жизнь будет тем, что они сами делают, и для этого «власть» должна распределяться поровну между всеми жителями городских кварталов, сёл, областей, стран, что все должны принимать участие в решении вопросов, которые их касаются, распределять между собой задачи и работу, запланированные на общих собраниях, конференциях и конгрессах.

СМ: Вы говорите: «Слов не достаточно, нужны — разные способы действия»…

ГК: Да, но слово сказанное к месту и убедительно — тоже дело. Для более разнообразных случаев необходим критический минимум революционной организации, серьезный анализ последствий таких случаев и добровольная приверженность коллективному решению. Само собой разумеется, что такая деятельность требует строгого соблюдения правил конспирации. Революционная организация должна работать над повышением собственного авторитета путем освобождения политзаключенных и наказания конкретных предателей и палачей. Критерием для принятия решения «За» или «Против» является также идея сохранения Революционной организации, которая представляет большую ценность, чем отдельный индивидуум.

СМ: Может ли человек быть анархистом без сознательной работы на благо социальной революции? Как мы можем определить, кто является «настоящим» анархистом, а кому просто нравится налепить на себя наклейку?

ГК: На мой взгляд, одна из главных характеристик анархиста — коллективизм — в смысле коллективного обсуждения и анализа текущего момента, заключения, принятия решений, распределения обязанностей среди членов организации и осуществление их на практике. Затем обсуждение и анализ результатов. Все это должно быть подчинено программе, уставу Революционной организации и не противоречить нашему мировоззрению <в процессе этого и станет ясно кто революционер, а кто нет — прим.ред. >.

СМ: Если между революционерами существуют какие-либо стратегические или тактические различия, не лучше ли их группировать в разные организации, которые стремятся хотя бы не мешать друг другу?

ГК: Если различия являются стратегическими, это означает, что меньшинство или большинство перестало быть анархистами. Для тактических различий желательно как раз оставаться в организации, действовать индивидуально, но и действовать совместно. В этом случае само собой разумеется, находящиеся в одной в организации люди не должны мешать друг другу …

СМ: Часто мы обращаемся к людям, которые не находят свое место в пропаганде, с которой мы имеем дело. Разве это не задача революционной организации подготовить подходящие действия для всех людей?

ГК: Работа в единой революционной организации состоит не в написании статей. Проблема в том, есть ли в человеке идея, которую он желает привнести в жизнь. Если человек не может совместно сесть и обсудить актуальные задачи, то невольно возникает вопрос — может быть он агент-провокатор?

СМ: Как мы можем оценивать, способен ли человек работать в единой революционной организации или не способен?

ГК: Ответ можно найти в организации и в участии непосредственно в акциях. Именно в них проверяется пригодность, искренность, надежность людей, которым мы должны предлагать действия, направленные на решение конкретных проблем с одной стороны, с другой — обучать их, повышать самооценку и готовить к борьбе за высшие цели социальной революции.
Это возможно только в том случаи, если мы сами являемся бойцами и можем дать им пример и в то же время помочь преодолеть чувство беспомощности, страх перед действием, — чтобы революционизировать их.

СМ: Можем ли мы понять, какие из социальных слоев в современной Болгарии являются наиболее угнетенными? Каковы их проблемы?

ГК: Можно думать, у нас нет угнетенных, потому что никто не предпринимает такие действия, которые могли бы спровоцировать правительство на репрессивные действия. Если это верно, то проблем нет. В противном случаи, основная проблема — в летаргическом сне потенциально способных к сопротивлению.

СМ: Возможно ли, что сами угнетенные не осознают свои проблемы коллективными?

ГК: Очевидно — возможно, раз нет коллективной реакции.

СМ: Можем ли мы предложить быстрые решения?

ГК: Нет, прежде чем глобальный кризис достигнет своей точки бифуркации или кульминации…

Перевод: редакция газеты «Ситуация»
На языке оригинала: http://www.anarchy.bg/articles/що-е-революционна-организация-има-ли-п/