В 2020 году истекает очередной, пятый, президентский срок А.Лукашенко, который находится у власти почти четверть века. Многие предыдущие выборы в Беларуси сопровождались протестами в Минске. Что ожидать в этот раз? @situazion решили поинтересоваться этим вопросом у бывшего политзаключенного Николая Дедка.
Николай Дедок был взят под стражу в сентябре 2010 года и в общей сложности пробыл в заключении пять лет. Сегодня Николай является относительно известной фигурой беларуской оппозиции, является блоггером, журналистом, политически активен.

SITUAZION: В 2020 году истекает пятый президентский срок Лукашенко. На твой взгляд, А.Лукашенко будет вновь баллотироваться — на очередной президентский срок?

НИКОЛАЙ ДЕДОК: Будет, в этом нет сомнений.

S: А.Лукашенко — президенту Беларуси, уже 65 лет. Разрабатывает ли он операцию «переемник»? Есть ли какие-то признаки этого?

НД: Косвенные признаки есть. Это частые разговоры о реформе политической структуры страны и о смене Конституции. Однако эти разговоры пока так и остаются разговорами.
Насчет преемника есть два мало-мальски реальных варианта. Первый: сделать преемником старшего сына Виктора. У него есть некоторый политический вес. На сегодняшний день он член Совбеза и уже давно подмял под себя все силовые структуры страны.
Второй вариант: это в 2030 году баллотировать младшего сына, Колю. Но для этого нужно будет сменить Конституцию, потому что Коля 2004 года рождения, и в 2030-м ему будет только 26 лет.

S: Каковы на твой взгляд основные варианты политического развития Беларуси после естественной смерти Лукашенко? (Плавный переход власти названному преемнику? Беларуский майдан? Вхождение в состав России? Смена режима и вхождение в Европу? Какие-то еще варианты?)

НД: Я бы сказал что ты назвал исчерпывающий перечень вариантов. Какой из них наиболее вероятен, не берётся предсказать никто, и я в том числе, потому что, когда эта смерть произойдет, никто не знает. Может быть завтра, а может быть через 15 лет. Слишком много тут переменных, большинство из которых неизвестны. Это будет зависеть от целого множества факторов: расклада влиятельности среди приближенных Лукашенко (а также степени властных амбиций ключевых фигур в верхушке), от силы и готовности к риску России в момент этой естественной смерти. Решительность оппозиционных лидеров, протестные настроения в данный конкретный момент и так далее.

S: Я правильно понимаю, что основная часть либеральной беларуской оппозиции находится в Европе? В Литве, прежде всего.

НД: Нет, это не так. На протяжении всего правления Лукашенко вчерашние оппозиционеры уезжали жить в Европу, кто спасаясь от репрессий, кто просто за лучшей жизнью. Последняя большая волна была в 2010 году. Однако решающее слово и авторитет, конечно, за теми кто остался. И вся активность — она там, в Беларуси. В Литву и Польшу либеральная оппозиция ездит скорее на разнообразные семинары, тренинги и встречи с донорами.

S: Каковы шансы беларуской либеральной оппозиции после падения режима Лукашенко?

НД: Как я писал выше, это будет зависеть от множества переменных. Да и от того, как произойдёт падение режима. На сегодня, я уверен, либеральная оппозиция не в силах организовать сколь-нибудь серьезные выступления (в отличие от того же Навального в России) или даже оседлать стихийные народные протесты. Пока что, на сегодняшний день, вырисовывается такая картина, что режим падёт скорей от стихийных народных выступлений (наподобие 1917 года) нежели от целенаправленных действий оппозиции.

S: Основные организации Беларуской либеральной оппозиции? Лидеры? На твой взгляд — краткое описание и характеристика.

НД: Здесь и далее я не буду разделять националистическую и либеральную оппозицию, потому что в Беларуси не совсем понятно, где начинается одна и заканчивается другая. Все оппозиционные группы Беларуси комбинируют либерализм и национализм в разных пропорциях, ты не найдешь оппозицию, которая бы отрицала необходимость национального возрождения в Беларуси и националистов, которые бы выступали за авторитаризм и национализацию предприятий. Поэтому о беларуской оппозиции принято говорить как о «либерально-националистической».
В оппозиции есть два основных лагеря: «умеренные» и «радикалы». Первые — за «мирные перемены», подчеркнуто антиреволюционные, стараются слить любой протест, умиротворить любое возмущение. Это системная оппозиция, которая прямо или косвенно контролируется властью. О причинах их такого поведения я как раз рассказал в своём недавнем подкасте (https://www.youtube.com/watch?v=Msyg_wKIxVs). Вторая — это сторонники несанкционированных протестов, выхода на улицу, смены режима путём протестов (хотя и они, конечно, говорят о том что протест должен быть исключительно мирный). Они контролируются властью частично.
К умеренным относятся практически все зарегистрированные партии: БНФ, ОГП, а также движения «Говори правду!» и «За свободу». У них есть серьезные ресурсы и поддержка Запада — т.е. они были первыми, кто раскусил западный тренд на диалог с Лукашенко и стали получать гранты уже под политику диалога, а не под политику смены режима, как было в нулевых.
К радикалам относятся, в первую очередь «Народная Грамада» (социал-демократы) Николай Статкевич. Они довольно активны в последнее время — оживили уличную движуху (листовки, граффити), чего не было в оппозиции последние лет 10.
Также — «Малады фронт» (националисты, лидер — Денис Урбанович) и «Европейская Беларусь». Условно сюда же можно отнести и Беларускую Христианскую Демократию — незарегистрированную партию, чьи члены также достаточно активны, а лидер (Павел Северинец) очень часто сидит на сутках. Также нельзя обойти вниманием отдельных диссидентов, тем не менее достаточно активных. Это не системная оппозиция, однако по тому как на них давит власть, видно что они представляют угрозу. Это Николай Автухович (дважды политзек, бывший бизнесмен, афганец, сейчас заявляет что находится «в подполье» и разрабатывает план свержения власти), блогеры: Александр Кабанов, Сергей Петрухин, Андрей Паук, Эдуард Пальчис. На каждого было в своё время заведено уголовное дело. Сроками они не кончились (Пальчис только немного посидел в СИЗО), но сигнал был подан однозначный. Тем не менее это довольно популярные в Беларуси блогеры, которые формируют мнение мыслящей части общества.
Также можно выделить Дмитрия Дашкевича: националиста и протестантского деятеля, который раньше был лидером «Молодого Фронта», с большим опытом отсидок и политическим весом, Ольгу Карач.

S: Есть ли политзаключенные в Беларуси сегодня? Сколько их? Есть ли какая-то статистика на этот счет?

НД: Тут сложный вопрос. Статус «политзаключенного» в Беларуси даёт ценный бонус — возможность быть освобождённым раньше под давлением Европы. Поэтому за его, как и за это определение, происходит определённая борьба. Самая авторитетная беларуская правозащитная организация «Весна» признает политзаключенным только одного человека — Михаила Жемчужного. Вслед за ними автоматически тянется аналогичное признание от международных правозащитных организаций и стран Запада. Но у них свои критерии — очень узкие и строгие. Режим давно научился сажать неугодных так, чтобы те не попадали под эти критерии, и, соответственно, лишались существенной поддержки.
Существует альтернативная группа, скажем так, непрофессиональных правозащитников, журналистов, активистов: «Форум «Свабоду палітвязням Беларусі», в который вхожу и я. Он признает политзаключенными 9 человек. Вот эта цифра уже гораздо ближе к реальному положению дел. Плюс на данный момент ожидает в тюрьме суда анархист Дмитрий Полиенко. На «домашней химии» находятся двое лидеров независимых профсоюзов: Федынич и Комлик.
Кроме этих политзаключенных в процессе разгрома фанатского движения, антифа и правых группировок село на длительные сроки за наркоту, хулиганство, другие, более или менее сфальсифицированные обвинения, — несколько десятков участников вышеперечисленных групп. Их даже проблематично всех сосчитать.

S: Идея украинского национализма нам в России более менее понятна. Не совсем понимаем идею беларуского национализма. В чем суть идеи современного беларуского национализма?

НД: Построение беларуского национального государства, основанного на европейских ценностях, максимальная дистанция от России и русского мира, проевропейский путь развития.

S: В начале 2000-ых было слышно еще о беларуском РНЕ. Куда пропали эти люди? Что с ними стало?

НД: Долгое время с ними заигрывали силовые службы: РНЕшники даже патрулировали улицы. Они были относительно массовы и сильны, пользовались покровительством отдельных кругов власти. Их использовали для нападений на беларуских националистов и лидеров оппозиции. Лидера беларуского РНЕ Глеба Самойлова 5 августа 2000 года зарезали в подъезде его дома. После этого деятельность РНЕ в Беларуси фактически сошла на нет.

S: В России сегодня существует определенное количество анархистских и марксистских групп. В Беларуси такого явления как марксистские, троцкистские и похожие мелкие группочки — не существует (или существует?). С чем связана такая особенность?

НД: Нет, в Беларуси никогда не было т.н. «левого движения». Марксистские\троцкистские и пр. красные группы в разное время существовали. Это были АКМ, «Красный клин», а еще одна-две, названия их не помню, поэтому называть не буду. Сейчас есть отдельные марксисты которые, в основном, «ошиваются» в академической или НГОшной сфере. Но организационно они никак не представлены и никак себя не позиционируют.
Думаю, это было связано с тремя причинами:
а) Тот факт что Лукашенко, правящий с 1994 года взял на щит социалистически лозунги и советскую фразеологию, и даже пытался что-то из государственно-социалистической программы реализовывать. Не зря все российские красно-коричневые были в своё время без ума от Лукашенко — им казалось, что он строит в Беларуси «заповедник СССР», и некоторое время так оно и было. Соответственно всё красное, социалистическое, просоветское ассоциировалось и продолжает ассоциироваться с правящим режимом и репрессиями.
б) Вся беларуская политическая жизнь, политический дискурс, базируется на идее независимости Беларуси, антибольшевизма, национальной самоидентификации. Любой молодой человек, проходящий политическую социализацию, в первую очередь узнает про Куропаты, про зверства сталинского режима в отношении беларусов, про политику русификации и т.п. Соответственно идеи марксизма-ленинизма оказываются априори дискредитированы. Исторически сложилось так что в беларуском политикуме они крайне непопулярны.
в) Я склонен считать, что то место где должно было бы находиться «левое движение» в Беларуси уже занято анархистами (как понятно из написанного выше — тоже антибольшевистски настроенными). Соответственно для организованного марксизма места уже нет. Те, кто могли бы стать марксистам из-за неприятия капитализма и государства, становятся анархистами.

S: Что представляют из себя анархисты Беларуси сегодня? Это дополнение либеральной оппозиции или самостоятельное движение?

НД: Однозначно самостоятельно движение. Хотя из-за факта участия анархистов в протестных уличных акциях вместе с оппозицией, и определенной схожести повестки у внешнего наблюдателя может сложиться впечатление, что анархисты-де это просто наиболее радикальные из оппозиционеров, «кулаки оппозиции», но это не так.
На сегодня анархисты Беларуси это 5-7 инициатив, различающихся не по идеологическим предпочтениям, а по роду деятельности. Из сильных сторон движения могу подчеркнуть:
а) Устойчивость к репрессиям и отлаженные механизмы противостояния им
б) Наличия ядра взрослых, образованных, мотивированных, опытных активистов
в) Высокая узнаваемость в медиа и политизированной части общества.
г) Наличие своей инфраструктуры, в первую очередь, информационной.
д) Наличие сильных международных связей
Из слабых:
а) Слабая представленность именно в политической сфере: большинство анархистов занимаются околополитикой, а не политикой.
б) Острая нехватка публичных фигур, которые распространяли бы здравую, адекватную версию анархизма через публичные каналы. То есть чрезмерная закрытость, нехватка «открытых лиц».
в) Отсутствие внятной стратегии развития движения на ближайшие годы, склонность жить и действовать в рамках реагирования на возникающие вопросы, вместо создания своей собственной повестки.
г) Недостаточный приток новых активистов (это — следствие трех предыдущих факторов, а также безостановочных репрессий, идущих в фоновом режиме), определенный идейно-организационный застой.

S: Как можно охарактеризовать развитие анархистского движения в Беларуси, с момента фактического прекращения деятельности ФАБ(Федерации Анархистов Беларуси) в начале 2000-ых до сегодняшнего момента?

НД: Это очень обширный вопрос и на его нужно отвечать в рамках целого исследования. Скажем так. Приблизительно с 2003 по 2007 год движение представляло из себя преимущественно субкультуру. В 2007-2010 годах наблюдается отход от субкультуры, резкая политизация, радикализация и численный рост (абсолютный рекорд: Черный Блок на санкционированном Чернобыльском шляхе в 2009 году составил порядка 120 человек, на несанкционированый митинг в 2010-м мы собрали 50 человек. Сегодня это немыслимо). В 2010 прошла жесткая зачистка и до 2013 года движение было в стагнации. Оценивать период с 2013 года по сегодняшний день не берусь. Для этого нужен больший временной промежуток.

S: Как население Беларуси относится к идее вхождения в состав РФ? Существуют ли на эту тему официальные\неофициальные исследования на эту тему?

НД: Результаты опросов разные. Но если усреднить, большинство беларусов, более 60%, в целом положительно относятся к России и выступают за тесную дружбу с ней. Но за вхождение в состав РФ, по данным самых правдоподобных опросов: 10-15% населения. Еще примерно столько же настроены строго антироссийски и проевропейски.
Касаемо настроев белорусов хорошо говорит последний опрос (https://belsat.eu/ru/news/tolko-10-belorusov-otnosyatsya-negativno-k-evrosoyuzu/) 53% опрошенных относятся к ЕС «нейтрально». Положительно — 36%. Негативно — около 10%. Из этого косвенно можно вывести и примерные масштабы симпатии к России.

S: Какие слои населения поддерживают Лукашенко?

НД: На сегодня можно с уверенностью сказать, что это в первую очередь номенклатура, силовики и их семьи. И, традиционно, жители села. В городах поддержка Лукашенко низкая и мне сложно выделить один какой-то слой населения, который бы его любил больше других. Это могут быть люди с разным достатком и разных профессий. Тут скорее играет бОЛьшую роль идейная составляющая: его поддерживают консервативные, пророссийски настроенные граждане, противники перемен, часто — русские по национальности.

S: Мы в России, честно говоря, так и не поняли: какова официальная позиция Лукашенко по вопросу о присоединении Крыма к России и российско-украинского конфликта. Какова она? Как эта позиция озвучивалась внутри страны государственными сми?

НД: Не вы одни не поняли. Так задумано. В этом состоит как раз вся фишка Лукашенко в данном конфликте: лавировать, умалчивать, увиливать и говорить каждой стороне то, что она хочет услышать. Сначала он приезжает в Украину и говорит «террористов, которые воюют против Украины, надо уничтожать», потом в Беларуси он говорит «ну отдали же России Крым, не сражались за него, значит Крым российский», а потом в ООН Беларусь голосует против резолюции, которая осуждает аннексию Крыма. Но потом Беларусь поставляет грузовые автомобили украинской армии в зону АТО. А потом он говорит «мы вообще за мир и давайте сделаем в Минске переговорную площадку». И так далее. В общем, позиции по этому вопросу у него нет. Есть интересы. Аналогично и с государственными СМИ. Они не артикулировали внятной позиции.
Но беларуские картографы, насколько знаю, делают карты и глобусы лишь с украинским Крымом. Аналогично и в прогнозах погоды по беларускому ТВ.

S:Есть ли в Беларуси такое явление как «карманная оппозиция»? Или открытая — даже символическая — критика Лукашенко сегодня внутри Беларуси недопустима?

НД: Да, есть. Более того, бОльшая часть беларуской оппозиции — карманная. Просто степень карманности варьируется. К полностью подконтрольным можно отнести во-первых ЛДПБ (Либерально-демократическая партия Беларуси). Они позволяют себе критиковать власть, но никогда — Лукашенко. Любят покритиковать всю остальную оппозицию. Кандидат от ЛДПБ, Гайдукевич, всегда выставляетcя на выборы, чтобы оттянуть пару процентов голосов у потенциального протестного электората. Кстати, необходимо отметить, что несмотря на беззубость, карманность и фактический пролукашизм, имеют довольно большую партийную структуру и развитые информресурсы. То есть после ухода Лукашенко у них будут шансы.
Во-вторых, это «Гавары Праўду» и «Рух за свабоду». И тот и другой — официально зарегистрированные и полностью подконтрольные. Про «Говори правду» все знают, что это КГБшный проект. Ну и в принципе, все остальные оппозиционные партии Беларуси можно отнести к контролируемым. Не в том смысле что они напрямую управляются КГБ, а в том, что им очень плотно выставлены флажки, в пределах которых они могут действовать. Шаг вправо, шаг влево — лишение регистрации, а там и до тюрьмы недалеко.
Все мало-мальски серьезные оппозиционные группы — незарегистрированы, а значит действуют нелегально.

S: Основные официальные партии, которые сидят в парламенте — что это за партии?

НД: Из 110 беларуских «парламентариев» 93 — беспартийные. Из остальных 8 — члены Компартии (их у нас две: пролукашенковская и оппозиционная, эти — из пролукашенковской), по три из «Республиканской партии труда и справедливости» и «Белорусской патриотической партии» (это виртуальные партии, существующие только на бумаге, подробнее тут: https://avtonom.org/author_columns/belaruskaya-politika-v-internete-kto-est-kto), один человек из оппозиционной ОГП (стоит отметить, что оппозиционных депутатов в парламенте перед этим не было 12 лет), и 1 из вышеупомянутой ЛДПБ.

S: Как ты считаешь, будут ли очередные президентские выборы в Беларуси продолжаться протестами в Минске?

НД: Это будет зависеть от экономической ситуации. Несколько небольших оппозиционных групп готовят протесты на площади к этой даты, но я не думаю что у них из этого что-то выйдет: не тот ресурс и не та экономическая ситуация. Скорей всего выйдет актив и максимум несколько сотен, пройдутся по центру города и получат свои штрафы. Большой политический протест в Беларуси, я считаю, вырастет в обозримом будущем только из протеста экономического.

Примечание. По просьбе Николая Дедока слово «беларуская» приводится в тексте согласно правилам беларуского языка, то есть с одной буквой «с» и буквой «а» после буквы «л».